Илиада - Страница 159

К оглавлению

159

Весь оградя частоколом; ворота его запирались

Толстым засовом еловым; трое ахеян вдвигали,

455 Трое с трудом отымали огромный замок сей воротный

Сильных мужей; но Пелид и один отымал его быстро) —

Те благодетельный Гермес отверз перед старцем ворота,

Ввез дары знаменитые славному сыну Пелея,

Спрянул на дол с колесницы и так провещал к Дарданиду:

460 «Бог пред тобою, о старец, бессмертный, с Олимпа нисшедший,

Гермес: отец мой меня тебе ниспослал путеводцем.

Я совершил и к Олимпу обратно иду; всенародно

Я не явлюсь Ахиллеса очам: не достойно бы было

Богу бессмертному видимо чествовать смертного мужа.

465 Ты же иди и, вошед, обыми Ахиллесу колена;

Именем старца родителя, матери многопочтенной,

Именем сына моли, чтобы тронуть высокую душу».


Так возгласивши, к Олимпу великому быстро вознесся

Гермес. Приам, с колесницы стремительно прянув на землю,

470 Там оставляет Идея, дабы он стоял, охраняя

Коней и месков; а сам устремляется прямо в обитель,

Где Ахиллес находился божественный. Там Пелейона

Старец увидел; друзья в отдаленье сидели; но двое,

Отрасль Арея Алким и смиритель коней Автомедон,

475 Близко стоя, служили; недавно он вечерю кончил,

Пищи вкусив и питья, и пред ним еще стол оставался.

Старец, никем не примеченный, входит в покой и, Пелиду

В ноги упав, обымает колена и руки целует, —

Страшные руки, детей у него погубившие многих!

480 Так, если муж, преступлением тяжким покрытый в отчизне,

Мужа убивший, бежит и к другому народу приходит,

К сильному в дом, — с изумлением все на пришельца взирают, —

Так изумился Пелид, боговидного старца увидев;

Так изумилися все, и один на другого смотрели.

485 Старец же речи такие вещал, умоляя героя:

«Вспомни отца своего, Ахиллес, бессмертным подобный,

Старца, такого ж, как я, на пороге старости скорбной!

Может быть, в самый сей миг и его, окруживши, соседи

Ратью теснят, и некому старца от горя избавить.

490 Но, по крайней он мере, что жив ты, и зная и слыша,

Сердце тобой веселит и вседневно льстится надеждой

Милого сына узреть, возвратившегось в дом из-под Трои.

Я же, несчастнейший смертный, сынов возрастил браноносных

В Трое святой, и из них ни единого мне не осталось!

495 Я пятьдесят их имел при нашествии рати ахейской:

Их девятнадцать братьев от матери было единой;

Прочих родили другие любезные жены в чертогах;

Многим Арей истребитель сломил им несчастным колена.

Сын оставался один, защищал он и град наш, и граждан;

500 Ты умертвил и его, за отчизну сражавшегось храбро,

Гектора! Я для него прихожу к кораблям мирмидонским;

Выкупить тело его приношу драгоценный я выкуп.

Храбрый! почти ты богов! над моим злополучием сжалься,

Вспомнив Пелея отца: несравненно я жалче Пелея!

505 Я испытую, чего на земле не испытывал смертный:

Мужа, убийцы детей моих, руки к устам прижимаю!»


Так говоря, возбудил об отце в нем плачевные думы;

За руку старца он взяв, от себя отклонил его тихо.

Оба они вспоминая: Приам — знаменитого сына,

510 Горестно плакал, у ног Ахиллесовых в прахе простертый;

Царь Ахиллес, то отца вспоминая, то друга Патрокла,

Плакал, и горестный стон их кругом раздавался по дому.

Но когда насладился Пелид благородный слезами

И желание плакать от сердца его отступило, —

515 Быстро восстал он и за руку старца простертого поднял,

Тронут глубоко и белой главой, и брадой его белой;

Начал к нему говорить, устремляя крылатые речи:

«Ах, злополучный! много ты горестей сердцем изведал!

Как ты решился, один, при судах мирмидонских явиться.

520 Мужу пред очи, который сынов у тебя знаменитых

Многих повергнул? В груди твоей, старец, железное сердце!

Но успокойся, воссядь, Дарданион; и как мы ни грустны,

Скроем в сердца и заставим безмолвствовать горести наши.

Сердца крушительный плач ни к чему человеку не служит:

525 Боги судили всесильные нам, человекам несчастным,

Жить на земле в огорчениях: боги одни беспечальны.

Две глубокие урны лежат перед прагом Зевеса,

Полны даров: счастливых одна и несчастных другая.

Смертный, которому их посылает, смесивши, Кронион,

530 В жизни своей переменно и горесть находит и радость;

Тот же, кому он несчастных пошлет, — поношению предан;

Нужда, грызущая сердце, везде по земле его гонит;

Бродит несчастный, отринут бессмертными, смертными презрен.

Так и Пелея — дарами осыпали светлыми боги

535 С юности нежной; украшенный выше сынов земнородных

Счастьем, богатством, владыка могучий мужей мирмидонских,

Смертный, супругой богиню приял от руки он бессмертных.

Бог и ему ниспослал злополучие: он не имеет

В доме своем поколения, сына, наследника царства.

540 Сын у Пелея один, кратковечный; но я и доныне

Старца его не покою; а здесь, от отчизны далеко,

Здесь я в Троаде сижу и тебя и твоих огорчаю.

Сам ты, о старец, мы слышали, здесь благоденствовал прежде.

Сколько народов вмещали обитель Макарова, Лесбос,

545 Фригия, край плодоносный, а здесь — Геллеспонт бесконечный:

Ты среди всех, говорят, и богатством блистал и сынами.

Но, как беду на тебя ниспослали небесные боги,

Около Трои твоей неумолкная брань и убийство.

Будь терпелив и печалью себя не круши беспрерывной:

550 Ты ничего не успеешь, о сыне печаляся; плачем

Мертвого ты не подымешь, но горе свое лишь умножишь!»


Сыну Пелея ответствовал старец Приам боговидный:

«Нет, не сяду я, Зевсов любимец, доколе мой Гектор

159